А. Игнашов. «Мой добрый знакомый Ремарк»

Томаса Манна, Стефана Цвейга раздражали и рекламная шумиха вокруг Ремарка, и его политическая пассивность. Лига германских офицеров протестовала против выдвижения Ремарка на Нобелевскую премию. Писателя обвиняли в том, что он написал роман по заказу Антанты, что украл рукопись у убитого товарища. Его называли предателем родины, плейбоем, дешевой знаменитостью.

В 1943 году по приговору фашистского суда в берлинской тюрьме была обезглавлена 43-летняя портниха Элфрида Шольц. Ее казнили за пропаганду в пользу врага: Элфрида говорила, что немецкие солдаты — пушечное мясо, что Германия обречена на поражение, а Гитлеру она бы охотно влепила пулю в лоб.

Власти прислали Ремарку счет за содержание сестры в тюрьме, за суд и за казнь, не забыв даже стоимость почтовой марки — 495 марок.

Вынося приговор, председатель суда бросил осужденной:

— Ваш брат, к сожалению, скрылся, но вам от нас не уйти.

В то время Эрих Мария Ремарк жил в Америке.

Все Ремарки были католиками, и не удивительно, что Эрих поступил в католическое педагогическое училище Он много читал, любил Достоевского, Гете, Пруста, Цвейга. В семнадцать лет начал писать сам, вступил в литературный «Кружок мечтаний». В 1916 году его забрали в армию. Фронтовой жизни за три года он хлебнул сполна: принес на себе в госпиталь смертельно раненного товарища, сам был ранен в руку, ногу и шею.

После войны бывший рядовой вел себя странно, словно напрашиваясь на неприятности, носил форму лейтенанта и железный крест, хотя наград не имел. Вернувшись в училище, прослыл бунтарем, возглавив союз студентов — ветеранов войны. Учительствовал в деревенских школах, а в отцовском доме оборудовал себе кабинет, где рисовал, писал, играл на рояле. Позже он так стыдился первой повести, изданной за свой счет, что выкупил весь ее тираж.

Покинув родной городок, Ремарк торговал надгробиями, сочинял рекламные тексты для журналов. Вел богемную жизнь, увлекаясь женщинами и невысокого пошиба. Изрядно пил.

В 1925 году он добрался до Берлина. Здесь в красавца-провинциала влюбилась дочь издателя престижного журнала. Ее родители препятствовали их браку. Вскоре начинающий редактор женился на больной туберкулезом танцовщице. Большеглазая худышка Ютта Цамбона станет прообразом многих его литературных героинь, в том числе и Пэт из «Трех товарищей».

Ремарк элегантно одевался, носил монокль, посещал с Юттой концерты, театры, модные рестораны. Купил баронский титул у обедневшего аристократа, — тот формально усыновил Эриха, — и заказал визитные карточки с короной. Дружил со знаменитыми автогонщиками. В 1928 году опубликовал роман «Остановка на горизонте» — книгу «про первоклассные радиаторы и красивых женщин».

И вдруг этот щеголеватый литератор одним духом, за шесть недель, написал роман о войне. Полгода он держал «На Западном фронте без перемен» в столе, не зная, что с ним делать. Кстати, часть рукописи Ремарк написал в квартире своей приятельницы, безработной актрисы Лени Риффеншталь. Пять лет спустя его книги будут жечь на площадях, а Риффеншталь, став режиссером документального кино, снимет знаменитый фильм «Триумф воли», прославляющий Гитлера и нацизм.

Мир тесен: все та же Лени Риффеншталь уговорила фон Штернберга, мучительно искавшего актрису на роль Лолы в «Голубом ангеле», попробовать Марлен. Та явилась к режиссеру в костюме цвета гелиотропа, заявив, что бездарна и не любит его фильмы. Штернберг был сражен!

Но вернемся к Ремарку. В Германии его антивоенный роман стал сенсацией, за год продано полтора миллиона экземпляров «На Западном фронте...». С 1929 года во всем мире роман выдержал сорок три издания, был переведен на тридцать шесть языков. Голливудская экранизация получила премию «Оскар». Пацифизм правдивой, но жестокой книги взбесил Гитлера, объявившего писателя французским евреем Крамером (обратное прочтение фамилии Ремарк). «Я не был ни евреем, ни левым, — утверждал Ремарк. — Я был воинствующим пацифистом».

Книга и фильм принесли Ремарку большие деньги, он стал собирать ковры и живопись импрессионистов. Но бесконечные нападки привели его на грань нервного срыва. Он много пил. В 1929 году из-за бесконечных взаимных измен брак с Юттой распался. На следующий год Ремарк по совету одной из своих возлюбленных купил виллу в итальянской Швейцарии, куда перевез свою коллекцию предметов искусства.

В январе 1933 года, накануне прихода Гитлера к власти, в баре друг передал ему записку: «Немедленно уезжай из города». Ремарк сел в машину и, в чем был, уехал в Швейцарию. В мае нацисты предали роман «На Западном фронте без перемен» публичному сожжению, а самого автора вскоре лишили немецкого гражданства.

В Швейцарии Ремарк жаловался на усталость, много пил, несмотря на болезнь легких и нервную экзему. С трудом он написал «Путь домой», закончил «Трех товарищей». Несмотря на свое неприятие фашизма, Ремарк не выступал в прессе с его осуждением. В 1938 году, чтобы помочь своей бывшей жене Ютте выбраться из Германии, он снова заключил с ней брак.

Но главной женщиной в его жизни стала знаменитая кинозвезда Марлен Дитрих.

С точки зрения общепринятой морали, Марлен и Ремарк не блистали добродетелью. Их роман был невероятно мучителен для писателя. Во Францию Марлен приехала с дочерью-подростком, мужем Рудольфом Зибером и любовницей мужа. Говорили, что бисексуальная звезда, которую Ремарк прозвал Пумой, сожительствовала с ними обоими. На глазах Ремарка она завела связь с богатой лесбиянкой из Америки.

Эрих был отчаянно влюблен и, начав «Триумфальную арку», придал ее героине Джоан черты Марлен. В 1939 году с помощью Дитрих он получил американскую визу и поехал в Голливуд.

Война в Европе была уже на пороге. Ремарк был готов жениться на Марлен. Но Пума встретила его сообщением о своем аборте от актера Джимми Стюарта, с которым только что снялась в фильме «Дестри снова в седле».

Следующим избранником актрисы стал Жан Габен, бежавший в Голливуд из оккупированной фашистами Франции. Узнав, что Ремарк перевез в Америку свою коллекцию живописи, Марлен пожелала получить одну из картин Сезанна на день рождения. Ремарк ответил отказом.

В Голливуде Ремарк — европейская знаменитость. Пять романов экранизированы, финансовые дела в порядке.

Среди многочисленных поклонников Марлен фигурировал и Эрнест Хемингуэй, что, конечно, не радовало Ремарка. Он пользовался успехом у Греты Гарбо, у многих известных актрис. Люди казались ему фальшивыми и непомерно тщеславными.

Расставшись с Марлен, Ремарк переехал в Нью-Йорк. Здесь он закончил «Триумфальную арку». Под впечатлением от смерти сестры начал работать над романом «Искра жизни», первой книге о том, чего он сам не испытал, — о нацистском концлагере.

Пережив войну в Америке, Ремарк и Ютта получили американское гражданство, но даже внезапное предложение Пумы начать все сначала не удержало его за океаном. Свое пятидесятилетие Ремарк встретил в Швейцарии. Он объездил всю Европу, бывал и в Америке. С голливудских времен у него была возлюбленная, Наташа Браун, француженка русского происхождения. Роман с ней был менее мучителен, чем с Марлен.

Он заболел синдромом Меньера, впал в депрессию, в неврастению, увлекся психоанализом. Всю жизнь он был неуверен в себе, думал, что его никто не любит, считал себя плохим писателем. В дневнике он жаловался, что вызывает сам у себя злобу и стыд.

В Нью-Йорке он встретил сорокалетнюю Полетт Годар, суперзвезду кинематографа и недавнюю супругу великого Чарли Чаплина. Благодаря ей, Ремарк закончил «Искру жизни», поставив знак равенства между фашизмом и коммунизмом. Вскоре начал работу над романом «Время жить и время умирать». «Нет неврастении, нет чувства вины, — пишет он в дневнике. — Полетт хорошо на меня действует».

С Полетт он поехал в Германию, где не был тридцать лет. В Оснабрюке встретился с отцом, сестрой Эрной и ее семьей. Город он не узнал, да и в Берлине еще сохранялись военные руины. Для Ремарка все было чужим и странным. Только сейчас он избавился от наваждения по имени Марлен. Ей было пятьдесят два года, когда они вновь встретились и даже поужинали. Ремарк записал: «Прекрасной легенды больше нет, все кончено. Старая, потерянная. Ужасно!..»

Роман «Время жить и время умирать» он посвятил Полетт.

Трезвым он уже не мог общаться ни с людьми, ни даже с самим собой.

В романе «Черный обелиск» в довоенной Германии его герой влюбляется в пациентку психиатрической лечебницы, страдающую раздвоением личности. Так он простился и с Юттой, и с Марлен. В 1957 году Ремарк развелся с Юттой, назначив ей пожизненное содержание, а через год женился на Полетт.

Его романы «Время жить и время умирать», «У неба нет любимчиков» были с успехом экранизированы в Голливуде. Перенеся инсульт, Ремарк жил в Швейцарии, Полетт разъезжала по миру, они обменивались романтическими письмами. Он подписывал их — «твой вечный трубадур, муж и поклонник». Если в гостях Ремарк начинал пить, Полетт демонстративно уезжала. Она ненавидела, когда он говорил по-немецки. Он не был в восторге от ее экстравагантной манеры одеваться и высокомерия.

Ремарк дописал «Ночь в Лиссабоне», «Тени в раю». Две последние зимы своей жизни он провел с Полетт в Риме. Его сердце устало жить, он скончался в клинике в Локарно 25 сентября 1970 года. На тихие и скромные похороны Марлен прислала розы, но Полетт не положила их на гроб.

Марлен часто жаловалась, что Ремарк оставил ей всего один бриллиант, а все деньги — «этой женщине». На самом деле он завещал по 50 тысяч своей сестре, Ютте и экономке, долгие годы опекавшей его в Асконе.

Первые годы после смерти мужа Полетт усердно занималась его делами, публикациями, постановками пьес. В 1975 году она тяжело заболела, стала странной, капризной, начала пить. Пожертвовала двадцать миллионов Нью-йоркскому университету, но постоянно беспокоилась о деньгах, распродала собранную Ремарком коллекцию импрессионистов, пыталась покончить с собой. В чем-то последние дни ее жизни похожи на закат жизни Марлен.

Сын переплётчика, в школьные годы носивший за страсть к писанине прозвище «пачкун» и учившийся литературе у местного непризнанного поэта, у маляра, Ремарк стал одним из самых издаваемых писателей в мире. Получивший при рождении имя Эрих Пауль, он сменил его в память о матери на Эрих Мария. Женщины, имевшие все, — и красоту, и славу, и деньги, — женщины сами осаждали его. Но ни дамы высшего света, ни актрисы, ни графини не трогали его сердца. Он был учтив, спокоен, чаще даже холоден с ними. Его сердце, его душу рвало на части лишь одно имя — Марлен.

В России прозу Ремарка не просто любят, в России Ремарка почитают. Сказать, что он — духовный наставник для молодежи — значит, сказать что-то близкое к истине, хотя и не все. Но, согласитесь, жизнь, любовь, мужская дружба, описанные в романах Ремарка, в первую очередь ложатся на душу 15-20 летним читателям. Того же Хемингуэя в нашей стране читают и в юности, и в зрелости, но это все же не «запойное чтение» Ремарка.

«Сегодня я совершенно точно знаю, что ничего лучше "Черного обелиска" не читал», — пишет юный читатель Ремарка. — «Жалко того мира, которого лишился, закрыв книгу», — вторит ему в интернете другой. — «В его героев влюбляешься с первых же строк. Влюбляешься в их манеры, в манеру мышления, в юмор, каким бы тяжелым он ни был»...

Романы Ремарка написаны афоризмами. И не на показ философского склада ума, а легко и естественно:

• «Родиться глупым не стыдно, стыдно только умирать глупцом».
• «Человеческая жизнь тянется слишком долго для одной любви».
• «Деньги не приносят счастья, но действуют чрезвычайно успокаивающе».
• «Только несчастный знает, что такое счастье».
• «Мораль — это выдумка человечества, но не вывод из жизненного опыта».
• «Лучше умереть, когда хочется жить, чем дожить до того, что захочется умереть».
• «Жизнь — нечто большее, чем свод сентиментальных заповедей»...

Я никогда не был фанатом творчества Ремарка, но люблю его «Время жить и время умирать», «На Западном фронте без перемен».

Еще больше я люблю того Ремарка, которого можно увидеть сквозь строчки его писем и дневников. Но я никогда бы не написал пьесы о Ремарке и о Марлен, если бы не один случай.

В купе поезда, рассчитанном на четверых, мы ехали вдвоем. Мой попутчик откуда-то был мне знаком, но, как это часто бывает, и не вспомнишь, откуда. Познакомились мы не сразу, а, разговорившись, беседовали едва ли не до утра.

У Алексея на столике лежала книга писем Ремарка к Марлен.

— Я могу посмотреть?

— Пожалуйста, если вам интересно...

Мне был более интересен Ремарк.

Лет десять назад, еще будучи студентом Литературного института, я едва не увяз в круговерти любовной истории великого писателя и кинодивы. Не помню что, но что-то тогда отвлекло меня, закружило. Желание вернуться к этой истории осталось. И только теперь судьба в лице Алексея Прокаева подтолкнула меня к архивам, мемуарам, письмам, дневникам и Ремарка, и Марлен.

Какой же разной, необъяснимо, невероятно притягательной, манящей, стервозной, сумасбродной и едва ли не сумасшедшей представала передо мной Марлен со страниц книги ее дочери Марии Ривы, из писем Ремарка к ней, из редких ее ответов Ремарку!..

Да и по части философского склада ума Марлен едва ли уступала все тому же Ремарку. Достаточно перечесть хотя бы часть знаменитых «заповедей Марлен»:

• «Если женщина уже простила мужчину, она не должна напоминать ему о его грехах за завтраком».
• «Мои ноги не так красивы, просто я знаю, что с ними делать».
• «Некрасивым девушкам легче вести скромную жизнь».
• «Люди смотрят на меня как на теннисный матч, только водят глазами не слева направо, а сверху вниз».
• «Если ты возвращаешься в девять вечера вместо семи, и он еще не позвонил в полицию, — значит, любовь уже кончилась».
• «В любви невозможно отличить победу от капитуляции»...

Кстати, о капитуляции.

В литературной жизни Ремарка практически каждая победа нет-нет да оборачивалась публичным скандалом, если не своеобразной капитуляцией. И речь здесь не только о литературных дискуссиях и спорах.

Многие критики и сегодня относятся к творчеству Ремарка как-то подозрительно, причисляя писателя к разряду беллетристов, балансирующих на грани серьезной и тривиальной литературы. Не случайно тот же роман «На Западном фронте без перемен» был отвергнут солидным германским издательством «Фишер», а в издательстве «Шерль», где тогда работал сам Ремарк, ему заявили, что роман не годится даже для перепечатки в газете: «В нем нет ничего захватывающего». В двадцатые годы книги военной тематики буквально заполонили Германию. Конкуренцию с Юнгером, Келлерманом, Бехером, Шарером никому неизвестный автор выдержать не мог. Но по иронии судьбы именно в газете «На Западном фронте...» и был опубликован. Вскоре весь Берлин обсуждал роман, тираж газеты вырос до полумиллиона, а ее все рвали из рук разносчиков...

«Эта книга не является ни обвинением, ни исповедью. Это только попытка рассказать о поколении, которое погубила война, о тех, кто стал ее жертвой, даже если спасся от снарядов», — писал Ремарк в эпиграфе. Роман разделил Германию на два лагеря. Наконец-то нашелся автор, рассказавший о войне не в ура-патриотическом стиле, а честно, без прикрас. Так Ремарк стал первооткрывателем жанра «романа воспитания», но со знаком минус.

В том же 1929 году были опубликованы романы Олдингтона «Смерть героя» и «Прощай, оружие!» Хемингуэя. Бестселлерами они не стали, хотя по художественным достоинствам были много выше, чем «На Западном фронте...» Ремарка.

Едва ли не боготворящий Дитрих Алексей Прокаев спустя полгода был первым читателем пьесы, читателем не поверхностным, погруженным в материал, читателем, на мое удивление, сразу принявшим и стиль пьесы, и ее суть. «За что я все помню?..» — пьеса, построенная на исторических фактах и текстах, выверенных по мемуарам, документам, архивам.

Конечно, сложно объять необъятное. Пьеса — не роман и не повесть. Пьеса ограничена жесткими рамками законов сцены, она более лаконична. Слово, чувство, страсти и эмоции, переживания выходят в пьесе на первый план, что, как мне кажется, весьма уместно при погружении в интимные отношения Эриха и Марлен.