Е. Ковынева. «Сопоставительный анализ оригиналов и русских переводов стихотворений Э.М. Ремарка»

В исследовании поэтического перевода был период, в течение которого этот вид перевода отошел на задний план. Затем интерес к нему вновь начал постепенно возрастать, и в настоящее время печатаются статьи, пишутся диссертации, выпускается большое количество книг, посвященных проблемам поэтического перевода.

Эта работа также посвящена некоторым аспектам поэтического перевода, а именно сопоставлению оригинальных поэтических текстов Э.М. Ремарка и их переводов. На примере стихотворений «Ich und Du» и «Ich liebe dich, du bunte Pantherkatze» мы хотим продемонстрировать особенности отдельных переводов: язык, метрику, строфичность и т. д.

На данный момент существует пять переводов стихотворения «Ich und Du» на русский язык: А. Егина, Н. Кан, Г. Киселева, Л. Лудянской и Р. Чайковского.

Остановимся на переводе Р. Чайковского, поскольку он одним из первых перевел стихотворения Ремарка и опубликовал их, и проанализируем его перевод.

В своем переводе Р. Чайковский сохранил размер оригинала (4-ст. ямб) и строфичность (4/4/8). Это позволяет нам утверждать, что формальная структура подлинника соблюдена. При передаче лексической стороны переводчик допускает опущения и не переводит отдельных слов оригинала. Но как писал Е.Г. Эткинд: «Искусство поэтического перевода — в большей степени искусство нести потери и допускать преобразования. Самое главное для переводчика стихов — твердо знать, какие именно потери допустимы и в каком именно направлении можно преобразовывать текст» [Эткинд: 68]. Данное высказывание Е.Г. Эткинда применимо к переводам А. Егина и Н. Кан, которые, как и перевод Р. Чайковского, повторяют форму оригинала, но не лишены отдельных преобразований.

Следует, однако, отметить тот факт, что некоторые переводчики необоснованно прибегают к различным преобразованиям текста оригинала. Так, Г. Киселев разбивает третью строфу, состоящую из 8 строк, на две строфы по 4 строки. Таким образом нарушается строфичность (4/4/4/4), а вместе с ней изменяется и сам стиль оригинала. Л. Лудянская, напротив, добавляет в третью строфу две строки (4/4/10), что также влияет на качество восприятия переводного текста читателем. Естественно, что соблюдение тех или иных формальных приемов важно не как самоцель. И все же, по мнению М.Л. Лозинского, это средство, позволяющее достичь наибольшей степени эстетической равноценности подлиннику и выразить его культурно-исторический облик [Лозинский: 105].

Немаловажный момент, который нельзя не затронуть, — это ритм, поскольку этот элемент является организующим началом стиха. Ритмический рисунок стихотворения «Ich und Du» изменен только в переводе Л. Лудянской. Например, при переводе третьего стиха первой строфы она сдвигает ударение, добавляет слоги, в результате чего четырехстопный ямб оригинала становится пятистопным. Подобное изменение ритмического рисунка стиха, на наш взгляд, недопустимо, ведь, как справедливо отмечал Н.С. Гумилев: «У каждого метра есть своя душа, свои особенности и задачи» [Гумилев: 58]. И как пишет А.А. Павлова: «Изменение размера стихотворения может привести к изменению его настроения, а значит, и смысла. На этом заключении основывается одно из основных требований к переводу: размер оригинала должен быть сохранен» [Павлова: 66].

Дать перевод, оказывающий по возможности то же эмоциональное воздействие, что и оригинал — вот, согласно утверждению М.Л. Лозинского, основная цель перевода, которая во многих случаях достигается тогда, когда ритм перевода подобен ритму оригинала [Лозинский: 99]. Следовательно, перевод с изменением хотя бы одного компонента стиха не может считаться адекватным.

Но что бы мы ни говорили об адекватном переводе, т. е. о переводе, который максимально полно и без искажений воссоздает оригинал на языке перевода, оригинал — это оригинал, а перевод — это перевод. Очень точно о связи оригинала и перевода высказался Р.Р. Чайковский в монографии «Реальности поэтического перевода»: «Оригинал не может быть во всей его полноте передан на другом языке, поскольку полностью идентичным оригинал может быть только самому себе. Поэтому всякий перевод — это некое подобие оригинала. Степень подобия оригинала и перевода зависит от степени свободы, которой руководствуется переводчик <...>. Оригинал сковывает свободу переводчика <...>. Воспроизводя оригинал в рамках диктуемых им границ, переводчик создает перевод <...>. <...> чем больше свободы берет переводчик, тем превратнее представление, которое получает об оригинале читатель» [Чайковский: 55].

М.Л. Лозинский, выдвигая требования к переводчику, в свое время отметил: «Поэт-переводчик должен стремиться к тому, чтобы его перевод производил то же впечатление, что и подлинник, чтобы он был ему эстетически равноценен» [Лозинский: 105].

С учетом приведенных высказываний Р.Р. Чайковского и М.Л. Лозинского, а также на основе компаративного анализа подлинника и переводов, который мы, к сожалению, не можем привести в данной работе полностью, переводы Р. Чайковского, А. Егина и Н. Кан являются переводами, наиболее соответствующими оригиналу.

Обратимся теперь к переводам стихотворения «Ich liebe dich, du bunte Pantherkatze». Сейчас мы располагаем пятью переводами: Р. Чайковского, Н. Кан, Г. Киселева, А. Егина, И. Уменко, опубликованы из них четыре, за исключением перевода Г. Киселева.

При сравнении существующих переводов с оригиналами нельзя не заметить отдельных моментов, связанных с решением переводческих трудностей. В частности, перевод первой строки оригинала, точнее, перевод обращения «du bunte. Pantherkatze». Р. Чайковский перевел первую строку: люблю тебя, пантера, как загадку. Н. Кан — люблю тебя, твое очарованье. Г. Киселев — люблю тебя, пантера, ты пестрее (очевидно делая акцент на слове «bunt», которое с немецкого языка переводится пестрый/яркий). А. Егин — люблю тебя, пантеру, как затею. И. Уменко — тебя люблю я, дикая пантера. Как видно из примеров, варианты перевода не только различны, что естественно, но и имеют совершенно разный смысл. У Р. Чайковского — это загадка, у Н. Кан — очарованье, у Г. Киселева — пантера, у А. Егина — затея. Из всего многообразия наиболее точно эта строка передана И. Уменко — дикая пантера.

Одной из переводческих трудностей можно назвать перевод сложных слов немецкого языка, поскольку достаточно трудно передать точность такого слова одним существительным русского языка. Например, Sammetkrallentatze передано в основном сочетанием слов: атласная лапка (Р. Чайковский, Н. Кан), бархатная лапа (Г. Киселев), бархат лап (А. Егин), черная когтистая лапка (И. Уменко). И в этом случае наиболее удачным является перевод И. Уменко.

Но следует отметить, что в переводе И. Уменко встречаются две строки, полностью совпадающие с вариантом этих же строк у Р. Чайковского. Это третья строфа стихотворения:

Bis dass ich meine stolze Lösung fand / Zwei Pantherkatzen, die gefährlich spielen / Zwei Katzen liegen wir im heißen Sand...

Переводчица предлагает такую версию перевода: Пока ответа не нашел в тоске /Две кошки, что, валяясь на песке / В игре своей опасной снова рядом...

Либо это лучший вариант перевода, либо И. Уменко находилась под влиянием перевода Р. Чайковского, так как он был выполнен и опубликован раньше. Ср. перевод Р. Чайковского: Пока ответа не нашел в тоске /Две кошки, что в игре так вероломны / Две кошки, что, валяясь на песке.

Другими переводчиками были предложены следующие варианты:

Лежим мы — две пантеры на песке / Играем, как две хищных кошки Юга / И лишь глаза мерцают вдалеке (Н. Кан);

Пока разгадки гордость не пришла / Как две пантеры, что в игре опасны / Мы на песке раскинули тела (Г. Киселев);

Пока решенье сам найти не смог / Мы две пантеры, чья игра опасна / Перед броском зарылись мы в песок (А. Егин).

Кроме того, стихотворение написано в форме итальянского сонета: два катрена, два терцета. Не всем переводчикам удалось сохранить именно такую форму. Сравним: А. Егин — 3 строфы: 8/3/3 строк, И. Уменко — две строфы: 4/10 строк, Г. Киселев — 4 строфы, но с добавлением одной строки: 4/4/3/4. Поэтому формально адекватен только перевод Р. Чайковского.

Мы рассмотрели лишь некоторые аспекты воссоздания стихотворений Э.М. Ремарка средствами русского языка. Переводы его поэзии на русский язык, несомненно, заслуживают более тщательного анализа, который позволит установить характерные особенности перевода стихотворений Ремарка и поэтического перевода в целом.

Примечания

1. Гумилев Н.С. Стихотворные переводы // Принципы художественного перевода. — Петербург: Государственное издательство, 1920. — С. 54—59.

2. Лозинский М.Л. Искусство стихотворного перевода // Перевод — средство взаимного сближения народов. — М.: Прогресс, 1987. — С. 91 — 106.

3. Павлова А.А. Сравнительное источниковедение: выбор размера перевода поэтического произведения // Источники гуманитарного поиска: новое в традиционном. — Белгород: Изд-во Белгородского гос. ун-та, 2002. — С. 65—70.

4. Ремарк Э.М. Стихотворения / Пер. с нем. Р. Чайковского. — Магадан-Кордис, 1999. — 75 с. — Текст парал. нем., рус.

5. Чайковский Р.Р. Реальности поэтического перевода (типологические и социологические аспекты). — Магадан: Кордис, 1997. — 197 с.

6. Эткинд Е.Г. Поэзия и перевод. — М.; Л.: Сов. писатель, 1963. — 429 с.