Р.Р. Чайковский, Т.И. Венславович. «Переводчики Э.М. Ремарка о своем труде»

В течение ряда лет магаданские переводоведы работают над проблемами психологии и социологии художественного перевода. Ведется поиск и накопление эмпирического материала, разрабатываются методы его обработки и анализа. В первую очередь в связи с этим следует упомянуть публикации Е.Л. Лысенковой, которая занимается исследованием освоения творчества Р.М. Рильке в России. В ее распоряжении в настоящее время имеется уже около пятидесяти интервью и ответов переводчиков Рильке на вопросы анкеты о его творчестве [1, 2].

Аналогичная работа ведется и по проблемам рецепции творчества Булата Окуджавы американскими, немецкими, польскими, украинскими, японскими переводчиками.

Поскольку исследование переводов прозы, поэзии, драматургии, новеллистики и публицистики Э.М. Ремарка является, как уже отмечалось, одним из наиболее значительных научных проектов кафедры немецкого языка Северного международного университета, то мы не могли не обратиться к его переводчикам с просьбой поделиться своими мыслями о переводе, их взглядами на различные подходы к переводу прозы Ремарка, их оценками качества переводов, их рассуждениями о бытовании переводов и т. п.

К сожалению, многие переводчики Ремарка уже ушли из жизни, адресов ряда здравствующих переводчиков нам не удалось получить; некоторые из тех, к кому мы обратились, не ответили на наши письма. Ниже мы публикуем ответы пяти переводчиков на вопросы предложенной нами анкеты.

Если сравнивать эти ответы с ответами переводчиков Р.М. Рильке, введенными в научный оборот Е.Л. Лысенковой, то бросается в глаза большая отстраненность переводчиков Ремарка от переводимого ими автора. Пожалуй, только из ответов Р. Эйвадиса можно увидеть, что Ремарк как писатель очень близок этому переводчику, что он переводил его потому, что не мог не перевести. В этой связи нельзя не отметить честную позицию Е. Михелевич, которая однозначно заявила, что Ремарк «не ее автор» и тем не менее сделала перевод, по своему качеству превосходящий перевод ее предшественника.

Некоторые вопросы анкеты были не вполне адекватно восприняты. Так, Н.Н. Федорова не уловила легкой «провокационности» первого вопроса анкеты и не преминула указать нам на нашу профессиональную неосведомленность. Нам бы не хотелось пользоваться тем же приемом, но признаемся, что ответ этого переводчика на второй вопрос нас очень смутил. Мы понимаем, что действенность книги О.М. Фадеевой «Афоризмы Э.М. Ремарка», включающей более тысячи афоризмов писателя и их русских эквивалентов, из-за небольшого тиража мала, и что человек, не следящий за новинками филологической науки, мог не знать о ней, хотя об этой книге писали газеты и в России, и в Германии [3]. Как мог опытный переводчик, владеющий немецким языком, не почувствовать афористичности языка Ремарка, объяснить трудно. Эта ситуация может явиться темой интересного исследования именно с позиций психологии художественного перевода. Тем более, что в переводе Н. Федоровой романа Э.М. Ремарка «Гэм» его афоризмы воссозданы вполне приемлемо [3, с. 117—124]. Думается, что перед нами тот случай, когда оригинал как бы ведет рукой переводчика, и переводчику не остается ничего другого, как повиноваться оригиналу, чтобы сделать доброкачественный перевод.

Нельзя не отметить и ригористичного отношения переводчиков к находкам своих предшественников. Если стоять на той позиции, что удачно переведенные места уже существующих переводов надо непременно переводить по-своему, то придется согласиться с мыслью, что новые переводы не смогут быть (по меньшей мере, в некоторой части) лучше предыдущих, ибо здесь имеет место не стремление максимально адекватно воссоздать оригинал, а желание во что бы то ни стало отличаться от другого переводчика — пусть даже за счет качества перевода.

Теоретики перевода уже давно доказали, что повторение оптимальных переводческих решений не плагиат, а уважение и к переводимому автору, и к читателю перевода. Переводчик, использовавший удачные варианты своих предшественников, всегда имеет возможность с благодарностью сообщить об этом в краткой вступительной заметке или в примечании к тексту.

Однако все высказанные точки зрения имеют право на жизнь, ибо они представляют собой реальности художественного прозаического перевода рубежа веков. Полагаем, что публикуемые ниже ответы переводчиков будут интересны как другим переводчикам, так и исследователям и читателям Э.М. Ремарка. Поэтому мы благодарны всем, кто откликнулся на нашу просьбу.

В качестве приложения к этому разделу мы приводим список известных нам переводчиков произведений Э.М. Ремарка на русский язык. Несомненно, в этом списке есть пробелы, поэтому он нуждается в дальнейшем уточнении.

Примечания

1. Лысенкова Е.Л. Переводчики о Р.М. Рильке. — Магадан: МАОБТИ, 1998. — 48 с.

2. Лысенкова Е.Л. Переводчики Р.М. Рильке о своем труде // Перевод и переводчики: Науч. альманах каф. нем. яз. Сев. междунар. ун-та (г. Магадан). Вып. 1: Р.М. Рильке / Гл. ред. Р.Р. Чайковский. — Магадан: Кордис, 2000. — с. 71—83.

3. Фадеева О.М. Афоризмы Э.М. Ремарка: (Опыт сопоставит. словаря нем. — рус вариантов) / Отв. ред. Р.Р. Чайковский. — Магадан: Кордис, 2000. — 175 с.

Вопросы анкеты:

1. Требует ли перевод прозы Э.М. Ремарка особого подхода или его можно переводить, как любого другого прозаика?

2. Отличались ли Ваши подходы к переводу многочисленных афоризмов, встречающихся в произведениях Ремарка, от принципов перевода остального текста?

3. Вызывала ли трудности (если да, то какие) передача образных средств, используемых Ремарком?

4. Знакомитесь ли Вы с работами других переводчиков Ремарка?

5. Кто из других переводчиков, на Ваш взгляд, ближе всего подошел к сути ремарковского стиля?

6. Считаете ли Вы возможным использование удачных переводческих решений переводчиков-предшественников?

7. Считаете ли Вы возможным при переизданиях так или иначе улучшать Ваш перевод или Вы полагаете, что однажды опубликованный перевод должен перепечатываться без изменений?

8. Нужны ли новые переводы уже переведенных романов и других произведений Ремарка? Если да (или нет), то почему?

9. Стоит ли переиздавать первые переводы его романов (30-х годов)?

10. В настоящее время имеется несколько переводов отдельных романов Ремарка (три перевода «Трех товарищей», четыре перевода «Возлюби ближнего своего» и т. д.). Считаете ли Вы такую переводную множественность благом или злом? Почему?

Ю.И. Архипов

Юрий Иванович Архипов (род. в 1943 г.) — литературовед, публицист, переводчик с немецкою, доктор филологических наук. Автор многих статей по немецкоязычной и русской литературе, преимущественно XX века. В его переводах изданы повести «Ленц» Г. Бюхнера, «Встреча в Тельгте» Г. Грасса, «Исследование одной собаки» Ф. Кафки, «Отсюда — туда» П. Розая, роман «Якоб фон Гунтер» Р. Вальзера, пьесы «Санта Крус» и «Граф Эдерланд» М. Фриша, рассказы Г. Белля, Ф. Фюмана, Й. Рота и др. Ю.И. Архипову принадлежит один из переводов романа Э.М. Ремарка «Три товарища».

1. Любой писатель — хоть сколько-нибудь «с лица необщим выраженьем» требует особого подхода. Технологию подхода выработал великий Н.М. Любимов: рецептура смеси из отечественных аналогов.

2. Афоризмы требуют особой выразительной краткости, для достижения которой можно подальше отходить от буквы.

3. Нет, не вызывала.

4. Только после завершения собственной работы.

5. Не могу судить. Кроме «Трех товарищей», я Ремарка в русских переводах не читал.

6. В принципе — да. Но я, к сожалению, избегаю. Мешает дурацкая щепетильность. В интересах дела следовало бы пользоваться всем удачным (с пушкинской, я бы сказал, свободой).

7. Готов улучшать бесконечно — с каждым новым изданием. Переводов, где нельзя тронуть и слова, практически не бывает. Невозможно тронуть только Пушкина, некоторые вещи Гоголя, наших великих поэтов, коих не больше десятка. Все прочие — местами — просто раздражают своим несовершенством.

8. Не нужны. Ремарк все же не «классик», к которому должна возвращаться каждая эпоха.

9. Не стоит. Переводы тех лет — с немецкого — ужасны.

10. Вообще-то «Три товарища» тоже переводили четыре раза: Шрайбер и Яковенко (Копелев), Афонькин, Архипов и снова Шрайбер, внесший исправления и улучшения на основе перевода Архипова и «подсуетившийся». Это и не благо (благом это было бы, если бы сразу заказали перевод Архипову, но он еще учился в школе, когда готовилось первое издание), и не зло, а естественная литературная жизнь со своими неизбежными издержками.

27 апреля 2001 г.

Е.Е. Михелевич

Елена Ефимовна Михелевич — известный переводчик с немецкого. Кандидат филологических наук, автор оригинальных по мысли статей лингвистического и лингводидактического характера. Переводила романы М. Грегора, Г. Белля, драму Ф.К. Креца «Звездные талеры», рассказы З. Ленца, Х.М. Раухфус, Фр. Эрпенбека, А. Штифтера и др. В 2000 г. опубликован перевод Е.Е. Михелевич первого романа Э.М. Ремарка «Приют грез».

Извините, что задержалась с ответом, были всякие причины (не буду перечислять). Ответ мой Вас разочарует. Впрочем, я Вас к этому подготовила (в разговоре по телефону). Ремарк — отнюдь не мой автор. Я не такой уж гигант в переводе, чтобы иметь «своих» авторов. Но вот Белль все-таки мой («Групповой портрет с Дамой» — один — чего стоит! Да и другие, мелкие вещи). Последний его роман — не по времени написания, а по времени первой публикации — «Ангел молчал» — должен (в моем переводе) выйти на этой неделе (пролежал на чердаке более 40 лет). У Ремарка я перевела лишь его самую первую — юношескую, совершенно незрелую работу «Приют грез» (Вы знаете), в которой совсем еще не чувствуется будущее сильное и острое перо. Мне она очень не нравилась. Единственное усилие мое было — по возможности убирать совсем уж невыносимые «сопли и вопли». Простить ему можно (считать, что вышел живым из пекла и грязи войны и т. д.), но уж анализировать художественные достоинства (их нет) нет смысла. О том, что эта работа очень слабая, сказано даже в предисловии Бабенко (очень опытный редактор). Так что это мнение — не только мое. Отдаю должное Вашему профессиональному интересу.

16 мая 2001 г.

Н.Н. Федорова

Нина Николаевна Федорова — переводчик с немецкого, шведского, нидерландского, английского, польского языков. За переводческую деятельность удостоена Государственной премии Австрийской Республики (1995 г.). В ее переводе с немецкого изданы рассказы М. Вальзера, З. Ленца, Ф. Фюмана, Р. Вернер, А. Зегерс, а также романы «Другая половина мира, или Утренние беседы с Паулой» А. Мехтель, «Победителю достается все» Д. Веллерсхофа (совместно с М. Рудницким), новелла Ф. Дюрренматта «Поручение, или О наблюдении наблюдателя за наблюдателями», «Сиддхартха» Г. Гессе. В 2000 г. в переводе Н.Н. Федоровой опубликован роман Э.М. Ремарка «Гэм».

Попытаюсь ответить на Ваши вопросы, хотя это непросто, в частности, потому, что они свидетельствуют о недостаточном знакомстве с работой профессионального литературного переводчика.

I. Перевод каждого автора и каждого художественного произведения требует особого подхода, и Э.М. Ремарк в этом смысле исключения не составляет.

2. Мне не очень понятно, что Вы понимаете под афоризмами, т. к. в читанных мною книгах Ремарка я афористичности как таковой не заметила. А принцип перевода всегда — воссоздать стилистику, эмоции, авторское видение мира средствами своего родного языка, что, безусловно, не может не нести отпечатка личности самого переводчика.

3. Полагаю, что из ответа на 1-й вопрос ясно, что трудности бывают всегда и главное — суметь их преодолеть, причем так, чтобы читатель не увидел, каковы они были.

4. Предпочитаю читать Ремарка и иных немецкоязычных авторов в оригинале.

5. См. ответ на 4-й вопрос.

6. Использование чужих решений иначе называется плагиатом (я, конечно, не имею в виду фразы вроде «Он вошел в комнату».)

7. Безусловно, желательно прочитать корректуры и, быть может, внести изменения. Но, увы, теперь мы зачастую узнаем о публикациях post factum.

8. Новые переводы (в том числе и романов Ремарка) вполне возможны, ибо прочтений (см. ответ 2) может быть много — ведь каждый читает по-своему и по-своему передает свое прочтение; главное — чтобы переводчик был талантлив и умел передать свое восприятие автора.

9. «Старые» переводы вообще устаревают, и перепечатка их имеет скорее «историко-теоретический» интерес. Впрочем, издателей интересует только финансовая проблема: не надо платить!

10. См. ответ на 8-й вопрос.

Надеюсь, что в какой-то мере Вас не разочаровала. Извините за некоторую задержку с ответом.

10 мая 2001г.

С.Е. Шлапоберская

Серафима Евгеньевна Шлапоберская — переводчик с немецкого и французского языков. В ее переводе изданы романы Х. фон Додерера, Б. Фришмут, Г. Гессе, В.М. Диггельмана, рассказы и повести Ф. Кафки, Й. Рота, Р. Вальзера, Ф. Фюмана, И. Бахман, Э. Кестнера, П. Хандке, сказки В. Гауфа и др. В 2000 г. в ее переводе вышел роман Э.М. Ремарка «Станция на горизонте».

1. «Любого другого прозаика» не бывает. У каждого видного автора свои особенности, соответствующим должен быть и подход.

2. Афоризм требует особой отточенности.

3. Передача образных средств настоящего художника всегда сопряжена с поиском.

4—5. Нет, не знакомлюсь, ибо отталкиваюсь только от оригинала, и потому не знаю, кто «ближе всего подошел к сути».

6. Не считаю, ибо это плагиат.

7. Всегда стараюсь еще раз проверить и улучшить.

8—9. См. ответ на 4-й вопрос.

10. «Пусть расцветают все цветы!»

Москва, 19 мая 2001 г.

Р.С. Эйвадис

Роман Семенович Эйвадис (род. в 1956 г.). По образованию — переводчик, член Союза писателей Санкт-Петербурга. Работает в Санкт-Петербургском университете. Переводил Г. Гессе: «Сиддхартха», «Индийская судьба», «Поэт», «Легенда об индийском царе», «Город», «Петер Каменцинд», «Нарцисс и Гольдмунд». В его переводе на немецкий язык вышло около двадцати книг, посвященных преимущественно живописи и архитектуре. В 1993 г. в переводе Р.С. Эйвадиса опубликован роман Э.М. Ремарка «Искра жизни».

1. «Особого подхода», на мой взгляд, требует перевод любого автора.

2. Думаю, что нет. Принцип перевода всегда один, будь то афоризм, или картина природы, или диалог — нужно передать действие, воздействие данного фрагмента текста на немецкоязычного читателя.

3. Разумеется, вызывала. Прежде всего, перевод окказионализмов. В ряде случаев приходилось принимать «политические» решения, т. е. просто придумывать что-то, чтобы выйти из положения. Так. например, часто повторяющийся глагол «abspritzen» в значении «сделать смертельную инъекцию» пришлось перевести как «обезболивающий укол» в сочетании с разными глаголами («влепить», «сделать», «получить» и др.), ибо в этом выражении непременно должен быть элемент разговорности и цинизма, это должен быть юмор висельников! «Сделать смертельную инъекцию», как написал кто-то из моих московских коллег, совершенно неприемлемо уже хотя бы потому, что звучит в высшей степени нелепо — как будто это изъясняются воспитанницы пансиона для благородных девиц или ученые-медики...

То же самое пришлось сделать с существительными «Leichenkommando», «Leichenwagen» и др., то есть придумать эквивалент за заключенных (или эсэсовцев!) с определенной долей цинизма, представив себе, что бы они сами еще могли придумать: «похоронная команда», «катафалк» и т. п.

Или, например, при переводе жаргонизма «Eier» в значении «деньги», пришлось искать эквивалент в довоенном русском языке — «хрусты» (с ударением на последнем слоге), ибо вся сегодняшняя аналогичная лексика — «бабки», «башли», «капуста» и т. д. — слишком современна для лагерного капо Хандке, немецкого уголовника времен Второй мировой войны.

Примеров можно приводить множество — на этих примерах можно было бы построить (что и сделал автор этих строк) целый курс перевода окказионализмов и разговорной лексики.

4. Я не анализировал другие переводы подробно, но имею, тем не менее, вполне ясное представление о двух переводах (Рудницкого и Котелкина), которое получил на основе анализа нескольких страниц каждого их них. Если с первого взгляда видно, что совершенно никуда не годится русский язык, фактура перевода, если сразу же видно, что переводчик — не литератор, а просто переводчик, выпускник языкового вуза, то ожидать адекватности, оригинальности решений в каких-то особенно сложных ситуациях уже не приходится.

5. Юрий Николаевич Афонькин в своем переводе романа «На Западном фронте без перемен».

6. Это вопрос, связанный с проблемами авторских прав. Во всяком случае, для себя считаю это невозможным. Тем более, что никогда не смотрю, как справился с той или иной задачей другой переводчик. Разве что после того, как сам окончательно решу эту задачу.

7. Разумеется, необходимо при каждом переиздании критически оценивать уже сделанное. Вещь, таким образом, «отлеживается» и становится все лучше.

8. Разумеется, нужны. Но насколько это осуществимо, не берусь судить. Вчерашние, в большинстве своем довольно посредственные или устаревшие (прежде всего в отношении разговорной лексики) переводы тиражируются в таких масштабах, что едва ли кто-нибудь из издателей, думающих о литературе, а не о прибыли (если такие вообще существуют в природе!) рискнет «начать все сначала»... А другим издателям это просто ни к чему — покупают и ладно!

9—10. Отвечая сразу на два пункта — 9 и 10 — могу с уверенностью сказать, что если бы была возможность выявить на конкурсной основе лучшие переводы (а если постараться, то это вполне возможно!), то следовало бы переиздавать только их! Зачем читателю эта «множественность» бракованной или еле-еле дотягивающей до уровня художественности переводческой продукции?.. Зачем способствовать клевете на автора? Ибо даже посредственный перевод — это уже клевета.

Приложение

Список переводчиков прозы, поэзии и драматургии Э.М. Ремарка

1. Переводчики прозы Э.М. Ремарка:

Ю. Архипов, Ю. Афонькин, И. Безменова, Э. Венгерова, Г. Герасимов, К. Гончарук, И. Горкина, И. Гречухина, И. Каринцева, А. Коссович, В. Котелкин, Б. Кремнев, Г. Л-ин, Е. Михелевич, С. Мятежный, В. Неклюдова, Е. Никаев, Ю. Плашевский, М. Рудницкий, В. Станевич, В. Струев, О. Фадеева, Н. Федорова, П. Черевин, Л. Черная, С. Шлапоберская, И. Шрайбер, Р. Эйвадис, Л. Яковенко (Копелев).

2. Переводчики поэзии Э.М. Ремарка:

В. Авербух, Н. Алексеева, И. Белавин, С. Бочаров, В. Васильев, А. Венцловский, Е. Вторушин, Е. Грязнов, А. Егин, К. Ельцов, И. Иванова, Н. Леснов, Н. Кан, А. Каплан, Г. Киселев, Е. Костенко, Т. Панасевич, А. Пурин, И. Ращектаев, А. Сыщиков, Р. Терентьев, И. Уменко (Стогова), Р. Чайковский, Д. Шмелев, Г. Яценко.

3. Переводчики драматургии Э.М. Ремарка:

Б. Кремнев, Н. Серебров.