А.Е. Крашенинников. «Заглавия романов Э.М. Ремарка как единый текст»

Наука непрерывно развивается, а это значит, что постоянно требуются наряду со старыми новые подходы к проведению научных исследований. Применительно к литературе подобную мысль высказывают литературоведы И. Шайтанов и Г. Белая в дискуссии «Какой должна быть история литературы», состоявшейся в мае — июне 1996 года на страницах журнала «Вопросы литературы» [1].

На каких идеях могут быть основаны новые подходы к изучению литературы? Ю. Лотман в «Лекциях по структуральной поэтике» отмечал, что историко-культурная реальность, которая называется «художественное произведение», не исчерпывается текстом. Текст является лишь одним из элементов отношения. Художественное произведение есть текст плюс внетекстовая реальность. Невозможно восприятие текста, оторванного от его внетекстового «фона». Даже в тех случаях, когда для читателя такого фона не существует, он на самом деле антиисторично проецирует текст на фон собственных современных представлений, в отношении к которым текст включается в структуру произведения [2; 213]. Определенную часть понятия «внетекстовый фон», на наш * взгляд, охватывает термин «интертекстуальность», под которым мы понимаем те или иные аспекты текста, которые эксплицитно или имплицитно связаны с другими текстами, а также любые ассоциации, возникающие у читателя [3].

Исходя из этого, мы решили обратиться к проблеме анализа названий романов Э.М. Ремарка и рассмотреть ее именно в аспекте их интертекстуальных связей, тем более что некоторые известные исследователи литературы обозначают проблему анализа названий произведений как заслуживающую пристального внимания. Многими предлагаются нетрадиционные подходы для решения этой проблемы.

Например, Ю. Манн, также принимавший участие в упоминавшейся дискуссии, считает, что вполне реальной была бы перспектива написания всей истории русской литературы в аспекте изменений лишь одного ее компонента — названий произведений. Он отмечает, что всю литературную эволюцию можно было бы проследить, изучая стилистические изменения названий произведений, и что такая работа применительно к русской литературе XIX века уже ведется в Германии [4].

Вопрос об изучении эволюции заглавий связывается учеными с общей тенденцией развития художественной речи. Разговор идет и о своеобразной лексической и семантической системе, которая складывается из заглавий одного цикла, сборника, поэтического направления или периода, обнаруживающих взаимное тяготение.

Например, Е. Джанджакова считает, что значительная часть заглавий А. Тарковского тяготеет к семантическому полю «жизнь — путь». И даже, как отмечает автор, независимо от того что эти совпадения, противопоставления и переклички заглавий могут быть не только сознательными, но и случайными, важно само по себе это «эхо» заглавий, среди которых можно будет выявить такие, которые, «будто отделившись от своих... текстов ... бродят среди нас, как некие призраки книг». Эти заглавия становятся своего рода «культурными символами» [5; 210—211].

Обратившись к творчеству Э.М. Ремарка, мы решили рассмотреть названия его основных романов как реально существующий феномен. Из этих названий, следующих в хронологическом порядке, сложился некий условный фенотекст (по терминологии французского филолога Юлии Кристевой [6; 684]), которому мы дали рабочее определение «интертекстуальное титульное образование»: «На Западном фронте без перемен. Возвращение. Три товарища. Возлюби ближнего своего. Триумфальная арка // Искра жизни // Время жить и время умирать. Черный обелиск. Небо не знает любимцев. Ночь в Лиссабоне. Тени в раю».

Данный текст мы попытались рассмотреть безотносительно к содержанию конкретных романов Ремарка, стоящих за этими названиями, и исследовать те стилистические поля, которые в нем сложились [7], [8]. В созданном нами фенотексте, на наш взгляд, явно ощущается присутствие двух основных полей, первое из которых можно обозначить как эмоционально положительное, а второе как эмоционально отрицательное. Эти поля довольно ясно разделяют текст на две равные части (предложение «Искра жизни» намеренно выделено нами, так как занимает пограничное положение, принадлежа одновременно и к первому и ко второму полю).

Сложилось явное противопоставление полей: жизнь — смерть. Одна из главных тем первого поля — тема войны, которая обозначается в первом предложении (западный фронт) и отражается в предложении «Три товарища» (по-немецки оно звучит «Drei Kameraden»; слово Kamerad обычно употребляется по отношению к фронтовому другу, другу со времен солдатской службы). Но несмотря на это именно для данного поля характерны светлые тона надежды на лучшие времена. Положительная энергетика поля складывается под влиянием таких категорий этой части текста, как товарищество, любовь к ближнему, триумф. При этом тема любви раскрывается библейским призывом «Возлюби ближнего своего», а завершает первую часть монументальная «Триумфальная арка».

Вторая часть фенотекста — поле явно отрицательное. Тема войны продолжается в ней имплицитно, реализуясь в основной теме этого поля — теме смерти, которой пронизано каждое предложение этой части текста. Есть время жить, но наступает время умирать; черный цвет надгробия; небо, отрицающее человека; безысходность человека в Лиссабоне [9]. И апофеоз — последнее предложение этой части текста «Тени в раю» — рай, но и тень [10].

Предложение «Искра жизни» мы не случайно определили как «мостик» между частями этого фенотекста. С одной стороны, его можно отнести к первой части, и тогда «искра жизни» прочитывается именно как искра, из которой «возгорится пламя», пламя жизни. С другой стороны, если его рассматривать в контексте второй части, то тогда эта искорка становится тем малым и беззащитным, которое можно растоптать солдатским сапогом.

В целом данный фенотекст можно рассматривать как текст о человеке и трансформации его отношения к миру, в определенной мере в пессимистическую сторону.

После анализа данного фенотекста мы обратились уже к конкретному содержанию романов Ремарка, в которых он развивал свою основную тему — тему «потерянного поколения». И так же, как стилистическая окраска первой части нашего фенотекста отличается от второй части, так и первые романы Ремарка 30-х годов стилистически несколько отличаются от романов 50—60-х годов. В первых романах ощущается тяготение к лирической прозе, а поздним явно свойственны элементы пессимистического сарказма.

Ремарка часто называют писателем одной темы — темы «потерянного поколения». Но можно ли считать это проявлением узости тематики его творчества? На наш взгляд, однотемность творчества не есть показатель «качества» работы писателя: бывает бесконечность тем, но бывает и бесконечность темы. Почему Ремарк говорит — а говорит он не только о героях своих романов и их прототипах, но и, конечно же, о себе, — что это поколение потеряно? Ведь все они — прекрасные люди. Скорее всего, здесь идет речь об их мироощущении. Не случайно Ремарк характеризовал своих героев как «последних романтиков». Они хотят жить, жить полноценно, востребованно, но мир забыл о них. И все это привносит в философию героев Ремарка — философию самого Ремарка — оттенок грусти. Но, хотя это можно назвать и пессимизмом, это не пессимизм висельника. Герои Ремарка стараются жить, дружить и любить несмотря ни на что. И потому в заглавии последнего романа мы прочитываем: «Тени...», но где тени? — »...в раю».

Примечания

1. Шайтанов И. Жанровая поэтика // Вопросы литературы. — 1996. — № 3. — с. 17—21; Белая Г. История литературы в контексте современной русской теоретической мысли // Вопросы литературы. — 1996. — № 3. — с. 3—17.

2. Лотман Ю.М. Лекции по структуральной поэтике // Ю.М. Лотман и тартуско-московская семиотическая школа. — М.: Гнозис, 1994. — с. 17—245.

3. О других толкованиях термина «интертекстуальность» см.: Современное зарубежное литературоведение (страны Западной Европы и США): концепции, школы, термины: Энциклопедический справочник. — М.: Интрада. 1996. — 319 с.

4. Манн Ю. Динамика поэтических форм // Вопросы литературы. — 1996. — №3, — с. 21—25.

5. Джанджакова Е.В. О поэтике заглавий // Лингвистика и поэтика. — М.: Наука, 1979. — с. 207—214.

6. Grundzüge der Literaturwissenschaft. — München: Deutscher Taschenbuch Verlag, 1997. — 804 S.

7. О стилистических полях см.: Крашенинников А.Е. Стилистические поля поэтического текста (на материале немецкой поэзии): Дис. ... канд. филол. наук. — Магадан: МПУ, 1997. — 197 с.

8. Крашенинников А.Е. О новых подходах к изучению текста // Лингвистический и эстетический аспекты анализа текста. — Соликамск: СГПИ, 1997. — с. 47—48.

9. Такую интерпретацию предложения «Ночь в Лиссабоне» мы даем не на основе романа, стоящего за ним, а на основе интерпретации тех связей, которые складываются во втором, стилистическом поле.

10. В данном случае не имеет принципиального значения тот факт, что заглавие последнего романа дано не Ремарком. Важно то, что в литературе роман существует именно под этим заглавием.