I. «Und wenn der sinnlos rätselvolle Reigen...»

Und wenn der sinnlos rätselvolle Reigen
Der Welt in Sterngelächter blauer schwingt, —
Wenn Traumesmonde über Seelenwälder steigen,
Und, in der Horizonte maßlos großem Geigen,
Das Wetterleuchten fahl die steilste Kurve meines Seins umblinkt,
Wenn Dome von Opal sich niederneigen,
Und, von der Fülle Hoher Nacht dunkler umringt,
Die Wahrheit-Spuren sich der Sehnsucht tiefer zeigen —
Verdämmernd fremd dennoch in unbekanntem Schweigen, —
Wenn an der starren Grenze Ich und All fast ineinanderklingt:

Dann manchmal scheint die Maske jäh zu bleichen,
Die Dasein heißt und Ich und Du und All —
Ein Dunkles steigt empor mit Rätselzeichen, —
Unfaßbar stumm hörst du das Welt-Geheimnis schleichen —
Und Wetterleuchten glüht in Domen von Opal!
Du fühlst: Wirst du Es bannend jetzt erreichen,
Dann lischt wie Zauber aus der Fragen Qual —
Dann muß der irre Spuk des Lebens weichen —
Das Tor bricht auf zu den verschlossenen Reichen!
Gesicht im Abend! Schlüssel! Schweigen! Gral!

Doch wirfst du dann das Netz um Es zu halten,
Das Menschennetz: Gedanke — Fühlen — Wort —
Um Es so in dein Mensch-Sein einzufalten
Und Es zu tiefster Bindung oder gar Erkenntnis zu gestalten,
Dann fühlst du plötzlich, wie dein Arm verdorrt —
Und schwindend gleitet Es dir durch die Netzesspalten —
Gelächter brennt: Nie kann ein Mensch mich halten!
Mensch-Sein ist Trug!
      Das löst dir die geballten
Hände, die hilflos müde Schein umkrallten —
Und sich doch immer wieder gläubig falten
Nach Lösung aus des Lebens Truggewalten. —

Doch Es kreist ewig ferne deinen Netzen fort.

Die Sterne bleichen und die Welt wird breiter —
Mensch-Sein — oh Maskenspiel, das nie verstummt! —
Du gehst, — ob Selbstgelächter oder stummer Schreiter,
Ob Qualzerrissener oder nur noch Wurfbereiter, —
Als Maske, die dir nie bekannt wird, ewig weiter,
In dieses — Da-Sein rätselvoll vermummt.

I. «Когда мир в странном синем хороводе...»

Когда мир в странном синем хороводе
Под хохот звезд бестрепетно летит
И над лесами душ луна-мечта восходит,
Когда в игре безмерной горизонт исходит,
Когда зарница суть моей тревоги блекло всполошит,
Соборы из опала вниз нисходят
И, темнотой в ночи полней обвит,
След правды ближе нас к стремлениям подводит,
Но странно как-то вдруг молчанием все сводит,
Когда на рубеже меж Я и Все один мотив звучит,

Тогда враз маска бледною предстанет,
Чье имя Жизнь, и Все, и Я, и Ты,
И Темное загадками обстанет,
И Тайна Мира красться не устанет,
Собор — зарницей свет из темноты!
Сил Это одолеть теперь достанет,
Потухнут вмиг вопросы маеты,
И призрак жизни, как в бреду, отстанет,
Открыть ворота к Кладу час настанет!
Лицо под вечер! Ключ! Без слов мечты!

Раз бросив сеть, чтоб к Этому добраться,
Людскую сеть: мышленье — чувство — речь,
Чтоб Это в жизнь твою смогло пробраться,
И чтобы Это в связь иль в вывод вновь позволило вплетаться,
Ты видишь вдруг, что рук не смог сберечь.
И утекает Это, чтоб в сеть уж не попасться.
Хохочет: вам ко мне не подобраться!
Жизнь — лишь обман!
      Рукам — им опускаться,
Они пытались пустоты касаться,
Чтоб с верой вновь блаженства дожидаться
И чтоб обману снова не поддаться.

Но ты не сможешь Это в сеть свою завлечь!

Мир станет шире, и поблекнут звезды,
Жизнь — лишь театр, что вечно говорит.
Идешь ты как насмешник иль прохожий поздний,
Как мученик земли или воитель грозный,
Как маска, что всем незнакома, дальше к звездам,
В загадку-жизнь таинственно укрыт.